- А когда ты успел все это узнать? - спросила она, делая вид, будто не поняла намека. - Вы же только сегодня познакомились.
- А разве для этого надо много времени? Мы поговорили за обедом.
- И он вот просто так рассказал все с первых минут знакомства?
- Если честно... Я ему в чай полстакана коньяку влил для разговорчивости. Вижу, у него какая-то проблема, а он скрывает, ну и... Только ему не говорите, он так и не понял, что выпил. Так вы дадите парню аванс? Он ведь угробит голос к едреным демонам, если будет жить в этой нетопленой мансарде, ходить зимой в летнем плаще и петь на улице.
- Дадим, конечно, - пообещала Зинь. - Сколько ему конкретно надо?
- Ты же бухгалтер, моя лапушка, вот и подсчитай. У меня в школе были проблемы с математикой.
- Так маэстро Диего - бывший двоечник? - кокетливо прищурилась подружка.
- Неправда, даже математику, закон божий и патриотическое воспитание я натянул на твердую тройку! А по литературе и вовсе был лучшим в классе! А некоторые дамы тут и вовсе, как мне кажется, в школу не ходили.
- О, преимущества домашнего образования давно очевидны, так что не надо притворяться. Между прочим, стыдно такому большому мальчику иметь проблемы с математикой. Я могла бы дать достойному кабальеро несколько уроков, если он пожелает.
- Тогда я провожу мою наставницу домой, и мы приступим сегодня же...
Ольга слушала, как они валяют дурака и несут всякий бред, и в который раз убеждала себя, что ревность - низкое и недостойное чувство. Но каждое слово, каждый смешок их полоумного диалога отзывались в сердце щемящей болью. Пусть бы они себе трахались на здоровье, ей не жалко, но слушать со стороны то, что раньше было самой сокровенной частью отношений между самой Ольгой и этим человеком, что было интимнее, чем секс... Невыносимо больно.